Биография актера Юрия Юрьевича Каморного.

Юрий Каморный родился 8 августа 1944 года. После окончания средней школы в 1962 году поступил в Ленинградский государственный институт театра, музыки и кинематографии (ЛГИТМиК).

Первым его заметил режиссер Юлиан Панич, который в 1965 году пригласил молодого актера на главную роль в картину «Проводы белых ночей». В 1966 году режиссер Михаил Богин пригласил его на одну из центральных ролей в советско-польскую картину "Зося". В прокате фильм имел большой успех у зрителей, а исполнительница главной роли польская актриса Пола Ракса (это она играла Марусю в "Четырех танкистах..."), по опросу читателей журнала "Советский экран", будет названа лучшей иностранной актрисой 1967 года.

Закончив институт в 1967 году, Каморный попал в труппу Ленинградского ТЮЗа имени Брянцева, которым руководил его преподаватель по ЛГИТМиКу 3. Корогодский. К Юрию он относился с большой симпатией, многие даже считали Каморного его любимчиком. Правда это или нет, судить трудно, но одно несомненно: на то, что Каморный активно совмещает игру в театре со съемками в кино, Корогодский смотрел сквозь пальцы. А снимался он тогда весьма активно. Вот неполный список его картин: "Освобождение" (1968-1971), "Карантин" (1969), "Кремлевские куранты" (1970).

В те же годы он женился на молодой актрисе Ирине Петровской. В 1967 году у них родилась дочь Полина.

В 70-е годы творческая судьба Каморного складывалась гораздо успешнее в театре, чем в кино. На театральной сцене ему посчастливилось играть самые разные роли в таких спектаклях, как "Хозяин", "Наш цирк", "Глоток свободы". Лучшей же его ролью в ТЮЗе станет Ризположенский в спектакле "Свои люди - сочтемся".

В 1972 году в его жизнь вошла новая женщина - студентка юридического факультета ЛГУ, с которой он познакомился на съемках фильма "Дверь без замка". Она устроилась администратором на "Ленфильм" и в течение нескольких лет сопровождала Юрия во всех его киноэкспедициях.

Несмотря на то, что кинематограф не раскрывал полностью его возможностей, Каморный все-таки выбрал его, а не театр - в 1976 году он ушел из ТЮЗа. К тому времени у него уже была дача в Соснове, собственный катер (его он купил у режиссера БДТ Г. Товстоногова), богатая коллекция холодного оружия. Собирать ее он начал еще в пору своего студенчества (он тогда даже подрабатывал в милиции оружейным мастером), и к описываемому периоду она насчитывала порядка трех десятков единиц, среди которых были и довольно редкие экземпляры. Как и положено супермену, актер прекрасно владел этим оружием и мог запросто метким броском пронзить ножом цель, находящуюся в нескольких метрах от него.

Уйдя из театра, Каморный устроился в штат Театра-студии киноактера при "Ленфильме" и вскоре получил новую жилплощадь: ему дали 12-метровую комнату в коммуналке в доме на улице Салтыкова-Щедрина. Каморный продолжал весьма активно сниматься, и почти ежегодно на экраны страны выходили фильмы с его участием: "Птицы наших надежд" (1977), "Посейдон" спешит на помощь" (1978), "Голубые молнии", телефильм "Звон уходящего лета" (оба - 1979).

К началу 80-х годов как творческая, так и личная жизнь Каморного складывалась вполне благополучно. Во всяком случае, внешне все выглядело именно так. В 1980 году он наконец получил звание заслуженного артиста РСФСР. Несмотря на то что близкие отношения со студенткой ЛГУ прекратились в 1979 году, она продолжала поддерживать с ним деловые отношения и вела его финансовые дела. Мытарства в коммуналке подходили к концу: ему твердо обещали выделить отдельную квартиру (ордер на нее появится 15 ноября 1981 года). Количество режиссеров, желающих снимать его, не переводилось. В 1980-1981 годах он снялся сразу в двух главных ролях: в художественном фильме "Правда лейтенанта Климова" и телефильме "Игра без козырей". Роли были прекрасные: в первом он сыграл морского офицера, во втором - главаря банды. Последняя роль ему особенно удалась: в ней он выглядел настоящим суперменом со всем набором необходимых атрибутов: владение карате, везение в картах, любовь женщин и т. д.

Именно во время работы в последней картине (съемки проходили в Литве) Каморный познакомился с молодой гримершей местной киностудии и привез ее к себе в Ленинград. В последний день его жизни именно она была с ним в квартире в доме на улице Салтыкова-Щедрина.

Имеется несколько версий гибели актера: самая известная - осмотрительно-полуправдивая, прилизанно-хрестоматийная история Федора Раззакова из книги «Звездные трагедии: загадки, судьбы и гибели». В этой версии Раззаков хоть и не осмеливается посягать на правоту власти, но афиширует несколько любопытных моментов: "Одна из пуль срикошетила и попала девушке в руку. Она истошно закричала, и это, наверное, вывело милиционеров из себя. Третий выстрел они сделали по актеру. Правда, метили по ногам, а попали в бедренную артерию. Из раны фонтаном хлынула кровь. Буквально через несколько секунд Каморный скончался.

Как установила затем экспертиза, в крови у погибшего не было ни грамма алкоголя. Не нашли у него и никаких изменений в мозгу. Тогда что же произошло с актером в тот день?"

другая версия за отсутствием достоверной информации некоторыми ленивыми журналистами тоже считается имеющей право быть. принадлежит она Михаилу Веллеру, причем стряпая эту байку в своей популярной книженции с выспренним названием "Легенды Невского проспекта" Веллер, Михаил Иосифович, почему-то называет Юрия Каморного "Зиновий", пытаясь усилить оскорбительность общего впечатления, что ли? Вопреки заключениям экспертов клянется что актер был сильно пьян и на радость соседям застрелен. Все это можно было бы оставить на суд Веллеровской совести, если бы, во-первых, таковая имелась, во-вторых - если бы не тянулась эта единожды измышленная грязь за талантливым, хорошим человеком.

третью версию отважился со слов помрежа Бориса Урецкого обнародовать в статье "Кому на Руси не живется" журналист Олег Хомяков: "...Любил человек старинное оружие. Собрал коллекцию. По доносу соседей ("умру, но донесу!" - род душевного недуга) милиция, нацелясь на "арсенал", вломилась в дом заслуженного артиста России. Юрий схватил со стены, с ковра первый попавшийся ствол. Естественно, с пустой обоймой... По нему открыли огонь. На поражение." достоверности этой версии придает повторение подобных милицейских налетов на коллекционеров оружия в Москве и Ленинграде, в частности знаменитое дело Марата Порая, когда вломившиеся к старику менты изьяли как "незарегистрированное огнестрельное оружие" кольт начала девятнадцатого века. Нефункциональный, таинственным образом потом исчезнувший из архивов суда ствол, проданный грабителями на международном аукционе за 242 тысячи долларов.

как бы там ни было, молодой талантливый актер погиб. В тридцать семь лет, как Пушкин, Байрон, Маяковский, Лорка.... не знаю, стоит ли сожалеть: в конце-концов смертны все, но он оказался избавлен от старости, остался в людской памяти красавцем, блистающим, на взлете карьеры. умер почти сразу, от пули а не от геморроя. некоторые позавидовали бы такой смерти.

И слава Богу, что состоялась эта прекрасная, яркая, талантливая жизнь на радость многим людям.